Что Александрия Окасио-Кортес знает о налоговой политике? Много чего.
***
Не имею представления, насколько хорошо Александрия Окасио-Кортес будет работать в Конгрессе. Но её избрание уже само по себе служит благой цели. Можно наблюдать, как сама по себе мысль об избрании молодой, убеждённой, телегеничной цветной женщины лишает рассудка многих правых — и в своём бешенстве они невольно открывают нам свою подлинную сущность.
Некоторые откровения имеют культурную природу: истерия из-за видео, на котором AOК [Александрия Окасио-Кортес] танцует в колледже, говорит очень много, но не о ней, а о тех, кто поддался истерике. Но в некотором смысле более важными откровениями оказываются интеллектуальные: осуждение правыми “безумных” политических идей АОК служит отличным напоминанием о том, кто на самом деле безумен.
Суть скандала в том, что АОК поддерживает 70-80 процентный налог на сверхдоходы, а это явное безумие, правда? Конечно, разве кто-то может посчитать это нормальным? Только невежественные люди вроде… эмм, Питера Диамонда, лауреата Нобелевской премии по экономике и, вероятно, ведущего мирового эксперта по государственным финансам (хотя республиканцы блокировали назначение его на работу в Федеральную резервную систему на том основании, что ему не хватает квалификации. Ага, конечно). И это политика, которую никто не применял на практике, кроме … США, в течение 35 лет после Второй мировой войны — включая наиболее успешный период экономического роста в нашей истории.
Говоря более конкретно, Диамонд и Эммануэль Саез — один из наших ведущих экспертов по неравенству — определили оптимальный верхний порог налоговой нагрузки как 73 процента. Некоторые дают более высокие оценки: Кристина Ромер, ведущий макроэкономист и бывший глава Совета экономических советников Президента Обамы, указал, что он превышает 80 процентов.
Откуда такие цифры? Анализ Диамонда и Саез основывается на двух тезисах: убывающая предельная полезность и конкурентные рынки.
Убывающая предельная полезность — это основанная на здравом смысле концепция, предполагающая, что дополнительный доллар приносит гораздо меньше пользы людям с очень высокими доходами, чем людям с низкими. Дайте семье с годовым доходом в 20 000 долларов лишнюю тысячу, и это сильно изменит их жизнь. Дайте лишнюю тысячу парню, который зарабатывает миллион долларов, и он едва это заметит.
С точки зрения экономической политики это значит следующее: нам не стоит беспокоиться о том, как она влияет на доходы самых богатых. Политика, которая делает богачей немного беднее, окажет влияние только на горстку людей и едва повлияет на их способность радоваться жизни, потому что они всё равно будут в состоянии купить всё, что только захотят.
Тогда почему бы не обложить их стопроцентным налогом? Ответ в том, что это уничтожит любой стимул делать то, что они делают ради получения денег, а это нанесёт урон экономике. Иными словами, налоговая политика по отношению к богачам не должна иметь ничего общего с интересами самих по себе богачей, но должна учитывать то, как стимулирующие эффекты меняют поведение богачей и как это повлияет на остальную популяцию.
Но тут пора сказать и о конкурентных рынках. В идеальной конкурентной экономике, без монополий или иных деформаций — экономике, которую мы имеем, как нас в том убеждают консерваторы, — каждый получает плату за продукт своего избыточного труда. Таким образом, если вы получаете плату в 1000 долларов за час, это потому, что каждый дополнительный час вашего труда добавляет к экономическим показателям 1000 долларов.
Стоит ли нам в этом случае беспокоиться о том, насколько усердно работают богачи? Если богатый человек работает лишний час, добавляя 1000 долларов экономике, но получает 1000 долларов за своё усердие, общий доход каждого не меняется, правда? А вот нет, меняется — потому что он платит налоги на эту лишнюю 1000 долларов. Итак, общественная польза от того, что люди с высокими доходами работают немного усерднее, выражена в налоговых поступлениях, которые генерируют эти дополнительные усилия — и наоборот, цена их менее усердной работы выражена в снижении налогов, которые они платят.
Или, выражаясь более кратко, когда мы облагаем богачей налогами, единственное, о чем нам стоит беспокоиться — это насколько сильно вырастут налоговые поступления. Оптимальная налоговая нагрузка на людей со сверхдоходами — это нагрузка, которая даёт максимально возможные налоговые поступления.
И это то, что мы можем рассчитать, потому что у нас есть данные о том, как “грязный” доход богачей меняется в зависимости от размеров налоговой нагрузки. Как я уже говорил, Диамонд и Саез установили оптимальную нагрузку в размере 73 процентов, Ромер в размере 83 процентов — что согласуется с тем, что сказала АОК.
Между прочим: а что если нам принять во внимание тот факт, что рынки не являются в полной мере конкурентными, что в них сильны монополии? Суть в том, что это с немалой вероятностью создаёт почву для ещё большей налоговой нагрузки, потому что люди с высокими доходами, вероятно, немало зарабатывают на этих монополиях.
Итак, АОК, не только не показывает себя дурой, но находится целиком в соответствии с серьёзными экономическими исследованиями. (Я слышал, что она беседовала с некоторыми очень хорошими экономистами). Её критики, с другой стороны, придерживаются сумасшедших политических идей — и сердцем этого безумия стала их налоговая политика.
Знаете ли, республиканцы почти всегда поддерживают низкие налоги для богатых, обосновывая это утверждением, что налоговые послабления для них будут иметь огромный позитивный эффект на экономику. Это утверждение базируется на исследовании, проведённом… ну, в принципе, никем. В природе нет корпуса серьёзных работ, поддерживающих представления республиканцев [в оригинале стоит G.O.P., Grand Old Party], потому что подавляющее большинство фактов свидетельствует против этих идей.
Взгляните на историю налогов на сверхдоходы (слева) в соотношении с ростов реального ВВП на душу населения (правильно, рассчитанного по десятилетиям, чтобы сгладить краткосрочные флуктуации):
Top tax rates and growthCreditTax Policy Center, BEA
Мы видим, что в Америке когда-то были высокие налоги на богачей — даже более высокие, чем предлагает АОК — и ничего страшного не случилось. С тех пор налоги снизились, а экономика стала работать хуже.
Почему республиканцы придерживаются налоговой теории, которая не имеет поддержки со стороны беспристрастных экономистов и опровергается любыми имеющимися данными? Ну, вы ещё спросите, кому выгодны низкие налоги для богачей, и всё станет ясно.
И из-за того, что партийные кошельки требуют придерживаться абсурдных экономических взглядов, партия предпочитает “экономистов”, которые являются откровенными мошенниками и не могут даже качественно подделывать результаты своей работы.
А это заставляет меня вернуться к АОК и к постоянным попыткам выставить её невежественной сумасбродкой. Вообще-то, она говорит о налогах лишь то, что говорят хорошие экономисты; и она явно знает об экономике больше, чем большая часть актива G.O.P., уже по той лишь причине, что она не “знает” того, что является ложью.
***
Об авторе. Пол Кругман — лауреат Нобелевской премии по экономике за исследование международной торговли и экономической географии (2008 год).
Перевод выполнен С. Спаришем специально для сайта Народной Грамады и может свободно использоваться со ссылкой на сайт.
Оригинал текста можно найти по ссылке.
