Анжелика Железнякова: Как мы это допустили?

Как мы это допустили? Вопрос, который люди задают всё чаще. Когда каждый для себя, ответит на вопрос «Как Я это допустил?», когда мы начнём передавать смелость следующему, тогда начнётся процесс восстановления нации и государства.

Я впервые задала себе этот вопрос 25 марта 2017 года. Планировалась масштабная акция в День Воли. Сбор возле Академии Наук. Имея предыдущий опыт участия в акциях и митингах, я не поехала на метро, а добиралась на троллейбусе со стороны Ботанического сада. В троллейбусе было около 20-30 человек, из них 5—6 подростков с шариками. Мы приехали за 30—40 минут до начала.

Уже переходя дорогу, стало понятно, что проход к Академии Наук перекрыт. Со всех сторон подходили люди. Видя препятствия со стороны милиции, кто-то уходил. Общим решением мы взяли левее и пошли узкой улочкой (улица П. Бровки) вдоль больницы. Подростки с шариками на ходу переоделись и превратились в анархистов.

Появился красно-зелёный флаг и возмущённые голоса из толпы. Позже из социальных сетей я узнала, что это был Сергей Спариш, и таким способом он пытался показать властям что все слои населения против сложившейся обстановки в стране. Шло примерно 50 человек по разным сторонам дороги.

Неожиданно появились микроавтобусы с ОМОН. Дети-анархисты ни на секунду не замешкались, не остановились — шли вперёд под барабанную дробь с лозунгами. Выскочивший ОМОН не просто жестоко избивал детей, Сергея с красно-зелёным флагом, они готовы были их убить.

В тот момент я была уверена, что их убивают. Всех, кто был справа, загрузили в микроавтобусы. На этом миссия арестованных в этой акции не закончилась. Мы были на противоположной стороне дороги, кто-то пытался снимать, кто-то кричал. К нам вплотную подбегали омоновцы и тут же отскакивали. Запугивали, но не забирали. Единицы разворачивались и уходили.

Мы под впечатлением от увиденного шли вперёд. Впереди были слышны звуки из громкоговорителя, крики. Каждые 20 метров милиция. Несколько раз переходили дорогу, чтобы пройти. Кому-то удалось прорваться к митингующим, кто-то уходил. Я смогла выйти к проспекту с стороны 1-й больницы, возле остановки. Левее, через дорогу, стоял автозак и большая группа людей. Их по очереди неожиданно выхватывали из толпы и грузили в автозак, иногда просто подбегали вплотную и отбегали. Нас разделяла дорога. Подошёл сотрудник милиции и предложил сесть на автобус и уехать. На вопрос, можно ли пройти к протестующим, ответил, что можно и указал на подземный переход.я

Этот переход стал для меня перекрёстком судьбы. У меня был выбор. Уехать или присоединиться к протестующим. Честно скажу, я не сразу пошла. Не знаю, секунды или минуты мне понадобились для принятия решения. Сцена избиения детей-анархистов и молодого человека с красно-зелёным флагом стояла перед глазами. Они не побоялись, не отступили. Их пример смелости дал мне толчок. Это было продолжение их миссии. Они передали мне свою смелость. И… я пошла… передавать смелость следующему.

…Спускаясь в переход, испытывала жесточайший страх, я шла в неизвестность. Что там меня ждет? Выйду ли я из него? Миллион мыслей пронеслись в голове. Одна из них — как мы это допустили?

…Позже, когда мы стояли перед лязгающими щитами, от беспомощности, злости, отчаяния пришлось разложить жизнь по полочкам. Как мы это допустили? Я искала оправдание своему долгому безразличию к происходящему вне рамок семьи. Как Я это допустила?

…Безразличие к политической и экономической жизни государства нам привили наши предки. Сталинский режим уничтожил большую часть свободно мыслящих людей и создал «красного человечка» с узким мышлением, в рамках семьи. Нас не только не научили отстаивать свои права, а, напротив, всеми силами внушали, что это плохо, ничего изменить нельзя. Родился плебеем — им и помрёшь. Вот они нас и воспитали безвольными, безразличными к произволу властей. Боясь репрессий, народ в СССР молчал.

Если ты вне политики — возможно, выживешь. Работа, работа и работа. Дальше своей семьи ничего не видели, или не хотелось видеть. Моя хата с краю. Абы не было войны. Промолчать. Так проще и безопаснее. Всех сопротивляющихся изолировали или уничтожали. Коммунистам удалось не только создать “красных человечков”, но и размножить их. Отработал за гроши, и бегом в домик. Там ты в безопасности. Дом, работа, семья. Основная масса людей и сейчас живёт так, как нас запрограммировали

Только с доступом к интернету мы стали узнавать другую реальность. Стали шире мыслить и увидели, что за бытовыми проблемами мы упустили тот момент, когда начался беспредел властей. Мы прячемся за семейными неурядицами, финансовыми проблемами. Нет времени, лень. Без меня разберутся. Мы забыли, что государство — это мы. Мало кто задумывается, что проблемы в семье, неустроенный быт напрямую зависят от законодательной и исполнительной власти. Мы должны ее контролировать. Своим безразличием, молчанием в ответ на беззаконие, мы согласились с преступной властью.

Люди вынуждены уезжать из страны в поисках достойного заработка. Уезжают грамотные, активные. Те, кто не может себя реализовать при диктатуре. Преследуемые «указиками» пересидента, вынуждены бежать и скрываться в Европе Мы видим повторение истории. Те же репрессии, уничтожение активных, грамотных, небезразличных. Если мы сейчас не свергнем этот диктаторский режим, часть людей нейтрализуют, часть сбежит, кто останется? Останутся только “красные человечки” и прямая дорога назад в СССР.

Будем продолжать прятаться в своих домиках или признаем свои ошибки и преступления?

Когда каждый для себя, ответит на вопрос «Как Я это допустил?», когда мы начнём передавать смелость следующему, тогда начнётся процесс восстановления нации и государства.